Рысь. Глава 2.

Кире показалось, что она увидела знакомое лицо среди сидевшей на диванчиках за столиком компании, и она направилась прямиком туда. Однако, подходя все ближе, девушка потихоньку замедляла шаг. Окружавшие Марту мужчины мягко говоря не вызывали доверия: были намного старше и, в отличие от большинства народу в клубе, были пьяны.

-А, это, наверное, твоя милая подружка,- произнес сидящий ближе всего к проходу мужчина и улыбнулся. Он по-хозяйски обнял Марту за талию и подмигнул Кире.

Марта скинула его руку и, извинившись, встала. Кира тотчас оттащила ее в сторону подальше от столика и заглянула в глаза:

-Что происходит Марта? Кто эти люди?

От подруги тоже исходил запах алкоголя, и Кира сомневалась, что получит адекватный ответ. Марту немного шатало, она беспричинно улыбнулась, а затем придвинулась ближе.

- У меня проблемы, детка. Я должна им денег,- проговорила она достаточно связно, опасливо оглядываясь. – Не спрашивай почему, очень долго объяснять.

Кира хотела было предложить подруге попросить у родителей или взять взаймы у друзей из университета, ибо Марта не могла не знать, что заработок Киры весь уходил на оплату съемной квартиры и свободных денег у нее не было. Однако девушка не произнесла этого вслух. Сумма была большой, иначе Марта и сама бы догадалась занять у знакомых.

- Что я могу сделать? - спросила Кира.

Подруга не ответила, лишь отвела взгляд, и Кира поняла, что именно на уме у бывшей одноклассницы. По позвоночнику пробежал неприятный холодок. Марта была одна из немногих людей, кто знал о ее способностях. Но кроме того подруга знала и то, какие неприятные последствия могут быть у их использования.

Все началось еще в детском доме, когда Кире было лет семь или восемь. Она простудилась и, пока все дети были на прогулке, сидела одна в комнате и листала книжку. Стены приюта всегда ее душили, девочка предпочла бы находиться на свежем воздухе в любую погоду, будь то гроза или вьюга, лишь бы не сидеть в этом сером здании, не навевавшим ничего, кроме чувства безысходности. Она слышала детские голоса и шум листвы на деревьях через открытое окно, и сердце сжималось от грусти. Наконец Кира резко захлопнула книгу и слезла с кровати.

Убегать тайком на улицу смысла не было, это она поняла уже давно: найдут и накажут. Поэтому девочка не таясь направилась прямо к кабинету одной из воспитательниц, дежуривших сегодня. Она осторожно постучала и, дождавшись разрешения войти, открыла дверь.

В небольшой пыльной комнате сидела довольно таки тучная женщина в белом халате. Стремления ходить в этом видавшем виде больничном халате при том, что ты не врач и не медсестра, Кира никогда не понимала. Сейчас уже во взрослом возрасте она приходила к выводу, что, возможно, это придавало воспитательнице значимости в своих собственных глазах или что-то типа того.

Женщина подняла взгляд на вошедшего ребенка:

-Корсакова, чего тебе?

Кира молча подошла к обшарпанному столу и посмотрела на женщину:

- Можно мне выйти во двор к другим детям?

- Ты сама знаешь ответ, иначе была бы уже на улице.

- Мне ничего не болит, я уже совсем здорова, можно мне, пожалуйста, выйти на улицу? - еще раз спросила девочка, на этот раз посмотрев воспитательнице прямо в глаза.

Девочка и сама не знала, откуда в ней появилась эта дерзость не только придти сюда, но вот так повторять свою просьбу дважды. И из-за одной такой попытки воспитательница могла выйти из себя и запросто запереть ее в чулане на пол дня, вне зависимости от того, простужена Кира была или нет.

-Тут не ты решаешь, насколько кто болен. Выйди,- бросила женщина и опять уткнулась в разложенный на столе кроссворд. Ее одутловатое лицо чуть покраснело, и было видно, что разговор ей досаждает.

Но Кира отчего-то не могла оторвать ноги от поцарапанного паркета. Не может она вернуться обратно в спальню, не может! Только не после того, как набралась храбрости прийти сюда и уже озвучила свою просьбу.

-Но ведь это несправедливо! Меня не пускают только потому, что отдали мою летнюю обувь Арбатовой, а не потому, что простуда не прошла!

Кира и сама не знала, как эти слова вырвались у нее изо рта. Женщина тоже посмотрела на нее с удивлением. Обычно этот ребенок был настолько сам в себе, что и слова было не вытянуть. По лицу девочки никогда не возможно было понять тут ли она вообще.

Однако удивление воспитательницы длилось недолго, постепенно сменяясь разгоравшейся яростью.

- Ты похоже забыла, каково это сидеть в темноте голодной весь день? - прошипела женщина, покрываясь красными пятнами.

- Прекрасно помню,- ответила Кира, сжимая руки в кулаки. Желание отстоять свою правоту было настолько сильным, что девочке казалось, что даже, если поток рухнет, она не сдвинется с места. Она спокойно смотрела в глаза встающей из-за стола воспитательницы, и на лице ее не дрогнул ни единый мускул.

„Мне нужно выйти отсюда, нужно! Я задыхаюсь, как вы можете этого не видеть?”- лихорадочно проносилось у нее в голове,- „Я могу надеть чужую обувь или идти босиком, мне все равно. Только, пожалуйста, выпустите меня.”

На мгновение ей показалось, что женщина ударит ее по лицу: столько ярости было в ее взгляде. Однако воспитательница замерла, а потом и вовсе опустилась обратно на свой стул. Ее лицо постепенно приобрело свой обычный цвет, краснота ушла, а взгляд стал немного сонным. Она как будто забыла, что тут вообще происходит.

-Ну, раз ты больше не можешь сидеть взаперти, то можешь одеть чужую обувь и выйти во двор,-проговорила женщина, и Кира от удивления чуть не вскрикнула. Женщина говорила ее, Кириными словами, словами, которые сама Кира вслух не произносила. Воспитательница что, читает ее мысли?

Девочку замерла, не в силах пошевелиться.

-Чего ты застыла, Корсакова? - переспросила женщина немного удивленно.

И тут до Киры дошло, что женщина тут ни при чем. Это все сама Кира, она так отчаянно хотела донести до воспитательницы свои эмоции, свое желание выйти на солнце, что каким-то образом женщина не по своей воле стала хотеть того же самого.

Все еще опасаясь, что это злая шутка, девочка сдавленно переспросила:

-Можете мне выписать пропуск?

Женщина размашисто махнула ручкой по клочку бумаги и протянула Кире.

Девочка выхватила листок и бегом вылетела из кабинета. В крови было столько адреналина, что, казалось, ступни не касаются пола, так быстро она бежала.

Тот первый раз Кира запомнила, как нечто необъяснимое, волшебное, какое-то свое особенное везение. Чего нельзя было сказать о более поздних воспоминаниях.

Чем старше она становилась, тем более болезненными последствиями оборачивались подобные эксперименты. Сначала, изменяя чужие эмоции, Кира просто как будто уставала и не могла потом пару часов что-то делать, затем ее мучила головная боль, а в старших классах и вовсе начали преследовать видения, из-за чего приемные родители пригрозили сдать ее в психушку.

- Пожалуйста,- попросила Марта, хватая подругу за руку и тем самым возвращая ее к реальности.

Кира закусила губу, а затем кивнула. Если Марте кажется, что другого выхода нет, то она попытается.

- Один человек или несколько?- спросила девушка.

-Один, тот что, в светлом пиджаке,- быстро ответила Марта, на этот раз не оборачиваясь.

-Тогда позови его сюда, а сама возвращайся. Мне будет легче сосредоточиться, когда рядом не будет мельтешить народ.

Подруга кивнула и чуть заплетающейся рваной походкой вернулась к столику и что-то прошептала сидящему на краю мужчине.

Кира сжала переносицу пальцами. Желудок скрутило волной боли, и она вспомнила, что давно ничего не ела. В висках пульсировала кровь, словно барабанными палочками отбивая ритм звучащей музыки. Она была не в лучшей своей форме.

-Как тебя зовут, милая? Марта так и не назвала твоего имени,- раздалось у нее над ухом, и девушка обернулась.

Тот самый мужчина, который обнимал подругу за столом. Абсолютно незапоминающаяся внешность, дорогие часы, пьяная замедленная речь. Последнее может стать проблемой. Алкоголь меняет сознание человека, делает восприятие другим. И Кира не была уверена, на руку ей это или нет.

- Отойдем? - произнесла она, кивая в сторону выхода.

Мужчина, казалось, не расстроился, что его вопрос проигнорировали, он лишь кивнул и улыбнулся. На этот раз улыбка вышла еще более неприятной, и Кира поспешно отвернулась и направилась в указанную сторону. Ей нельзя сейчас чувствовать отвращение или неприязнь, это помешает настроиться на нужную волну. Они спустились на подземную парковку, но вместо того, что пойти к машине, мужчина остановился за первой же колонной, было видно, что его съедает нетерпение.

- Ты выглядишь совсем подростком,- произнес он, облокачиваясь о колону спиной. Он обшаривал скрытое одеждой тело жадным взглядом, и Кире даже не нужно было напрягаться, чтобы ощутить исходящий поток похоти, смешанной с довольством от собственной власти. Он был уверен, что она очень постарается, чтобы ему понравиться. – Это нарочно, не так ли? Многие мужчины с удовольствием трахнули бы ребенка, и ты, похоже, хорошо об этом осведомлена.

Незнакомец потянулся к Кире руками, намереваясь обнять за талию, однако девушка предупреждающе выставила вперед руку и как можно мягче произнесла:

-Для начала обсудим некоторые детали.

-Обожаю шлюх именно за их деловой подход,- одобрительно хмыкнул незнакомец. -Давай ты будешь говорить и одновременно становиться на колени, а я тем временем слушать и снимать штаны?

Кира пропустила оскорбление мима ушей. Она сосредоточилась на островке спокойствия где-то глубоко внутри и попыталась поймать взгляд незнакомца.

-Я сделаю все, что захочешь, только сначала осудим долг Марты.

Ей удалось поймать его взгляд, от содержания намерений которого ее едва не начало мутить. Похоже, он рассчитывал не только на обычный минет.

- Недалекая твоя подружка одолжила деньги, а возвращать не хочет. Знаешь, что в древности с такими делали?

- Наказывали,- ответила Кира спокойно, вызвав у собеседника смешок.

Девушка стояла абсолютно расслабленно. Она абстрагировалась от боли в желудке и от холода, пробирающего до костей, и даже от масляного взгляда мужчины. Внутри была пустота, глубокая, почти звенящая.

-Именно. А ты выглядишь умнее этой безголовой. Возможно, я сокращу сумму даже больше, чем обещал. Конечно, если ты постараешься.

-Возможно, ты вообще забудешь о какой-либо сумме? -сделала встречное предложение девушка.

Она чувствовала в мужчине это волнение, вызванное не только и не сколько предвкушением секса, сколько упиванием возможностью унизить и возвыситься. Возможно, если бы не было никакого долга, то он бы даже не взглянул ни Киру. Но вот это возможность поиздеваться добавляла ситуации пикантности. Чувство было довольно-таки поверхностным, и Кира сделал вывод, что все таки алкогольное опьянение ей на руку. Мужчина не мог долго сосредоточиться на чем-о одном, а значит сбить его с этих ощущений будет не так уже трудно. Она мысленно направила аккумулированную внутри пустоту к собеседнику.

- У вас малолеток все так легко,- отмахнулся тем временем мужчина, приняв ее предложение как заигрывание. Тем не менее взгляд его стал менее сфокусированным. Он смотрел на Киру, но как будто сквозь нее.

-Для тебя это тоже может стать легким,-тихо проговорила девушка, не отводя взгляда. – Просто выкинь из головы, что был когда-либо знаком со мной или Мартой.

Мужчина смотрел в пустоту, глупая улыбка исчезла с лица.

Девушка потянулась к его эмоциям и, убедившись, что от былого драйва не осталось и следа, сделала пару шагов назад. А затем и вовсе отвернулась и сделала вид, что идет в другую сторону.

Несколько мгновений мужчина моргал, пытаясь вспомнить, что он здесь делает. А потом, видимо, решив, что слишком много выпил и холодный воздух парковки его уже немного отрезвил, отправился к лифту.

Кира тем временем отошла за угол и опустилась на корточки. Она выдохнула и вместо с выдохом ушла пустота, которую она насильно удерживала, глуша боль и омерзение. Желудок тотчас скрутило болью, и ко всему прочему ее начало мутить. В купе с тем, что она целый день ничего не ела, ощущения были странными, и Кира потянулась за телефоном и набрала Марту. На этот раз подруга ответила с первого же гудка.

- Завезем сначала тебя,- предложила Марта, кивая на подъехавшее такси, после того, как они вышли на улицу и завернули за угол от клуба.

Кира колебалась. Ей было очень плохо, и она сомневалась, что доберется до дома сама. Но заставить себя сесть с подругой в одну машину она не могла. Запах Марты казался ей удушливым, а вся ситуация неприятным осадком осела где-то в гудящей голове.

Кира пыталась убедить себя, что не сделала ничего дурного, она просто пыталась помочь подруге и жалеть этого неприятного Мартиного знакомого не имело никакого смысла. Но где-то в глубине души, как и всегда в таких случаях, ее не покидало ощущение, что это неправильно. Приятным он был или неприятным, кто дал ей право играться с его сознанием, мыслями и эмоциями. Чем она лучше тех двоих, что точно так же изменили эмоции ни в чем неповинной блондинки в клубе. Может у них тоже была причина, казавшаяся им убедительной?

-Прости меня,- прошептала Марта вдруг, обнимая подругу за шею. – Ты же знаешь, я бы никогда не попросила тебя об этом, если бы видела другой выход. Я хотела справиться сама, я …

Кира отрицательно покачала головой, отметая оправдания, и попыталась улыбнуться.

-Я знаю, знаю…Просто хочу пройтись по свежему воздуху, немного прийти себя.

Дождавшись, пока за Мартой захлопнется дверь такси, и машина отъедет, Кира согнулась пополам, обхватив себя обеими руками. Ей просто нужно максимально глубоко дышать.

-Нужна помощь? -спросил кто-то рядом. Кира отрицательно мотнула головой и выпрямилась. И практически уперлась носом в одного из мужчин, тех самых, за которыми она так пристально наблюдала.

Девушка сделала несколько шагов назад. Вблизи они уже не казались ей настолько пугающими, как со стороны, однако стоять на таком коротком расстоянии было все равно некомфортно.

- Меня зовут Никита,- представился парень, предложивший помощь, и кивнул на своего друга. - А это Влас. Мы из Клана Волка.

Девушка перевела взгляд на второго парня. Оба были темноволосы и довольно приятной наружности, но, если говоривший всеми силами старался демонстрировать дружелюбие, то его друг просто сверлил девушку немигающим взглядом. Кира сглотнула. Они были чуть старше ее и уже давно вышли из того возраста, когда подростки объединяются в какие-то клубы, да еще и дают им названия. Марта рассказывала ей про какой-то американский сериал, где главными действующими лицами была банда байкеров, у них, по-моему, тоже было принято иметь свое название. На байкеров мужчины похожи не были. Скорее на белых воротничков высокого класса.

-Ты не хочешь представиться? - спросил Никита.

Девушка уже открыла рот, чтобы назвать свое имя, как почувствовала сильное давление в висках, воздух рядом как будто колебался. Она опять перевела взгляд на второго мужчину. Видимо, он решил, что разговорами от нее ничего не добиться, и попытался прочесть ее эмоции. Ощущения были не из приятных, словно что-то, спрятанное глубоко внутри, тянули наружу раскаленными щипцами.

-Прекрати,- обратилась она к Власу вместо приветствия.

Никита тоже перевел глаза на друга, однако ничего не сказал. А тот в свою очередь засунул руки в карманы и удвоил усилия. Кира прижала пальцы к вискам. Все тело дрожало от напряжения. Она больше не могла терпеть. Девушка зажмурилась, и одним резким усилием воли отогнала свое недоверие и страх, вызывая в себе привычное ощущение безмятежности.

Влас неловко мотнул головой так, как будто его ударили. Он пошатнулся, но все же удержал равновесие. В его глазах промелькнуло удивление.

- Просто скажи свое имя и Клан. Это обычная вежливость,- произнес он.

Эта девочка уже начинала его раздражать. И не дожидаясь ответа, он опять мысленно потянулся к ее эмоциям. На этот раз он действовал грубее и Кире резануло по челюсти зубной болью. Не отдавая себе отчета, она резко выбросила руку вперед.

Власа отбросило на несколько метров назад, однако вместо того, чтобы упасть на спину, он каким-то образом умудрился приземлиться на ноги. Зато у Киры этот неконтролируемый всплеск эмоций отнял последние силы, и она рухнула на мокрый асфальт.